Работа эта не предполагает не то что знания предмета, но даже активного участия в уроке: раздать приготовленные основным учителем материалы, собрать тетради – вот и все задачи. На таких условиях я мог бы с одинаковым успехом заменять учителей физики, химии и английского языка, но я всё же ограничился только математикой, где хоть и на ломаном английском, но всё же мог чем-то поделиться.
Ровно в полшестого утра звонил телефон, и автомат сообщал, где сегодня нужна будет замена. По карте (обычной, бумажной, смартфонов ещё не было) я должен был сориентироваться и понять, как добраться до школы. Хорошо, если это были старшие классы средней школы (high school). Там бывало полегче, там уже почти взрослые люди, занимающиеся своими делами: мы вас не трогаем, и вы нас не трогайте.
В младших классах средней школы (middle school) царила обычно анархия – шум, гвалт, беготня и дурдом. Роль моя заключалась в том, чтобы не дать детям поубивать друг друга и хоть как-то контролировать эту орду. Оставлять учеников без присмотра взрослых в школах нельзя.
Сидеть и дремать за столом мне было скучно, хотя именно этого от меня и ожидали. Как-то раз я решил тряхнуть стариной и провести с учениками настоящий урок. Чего я не учёл, так это того, что урок был последним перед перерывом на ланч…
Надо сказать, время ланча в американском школьном расписании – это важный пункт. Ещё до звонка с урока весь свободный персонал школы во главе с директором выстраивается вдоль длинного коридора перед входом в столовую. Как только раздаётся звонок, двери всех кабинетов распахиваются, и из них, как дикие звери, вырываются бегущие со всех ног школьники, с криком, воплями, смехом, грохотом расталкивая друг друга. За ними стараются поспевать учителя, пытаясь их хоть как-то усмирить, построить в колонну и в порядке, переданном по громкоговорителю, класс за классом ввести в просторный зал и рассадить за столы.
И вот заканчиваю я урок, звонок звенит. Но задачу дорешать не успели. У доски столпились ученики, шум, споры, каждый старается высказать свои соображения, что-то друг другу доказывают, пишут мелом на доске. Проходит минута, вторая, третья… В дверях появляется директор во главе с двумя полицейскими и грозным взглядом окидывает эту картину. На глазах меняется в лице, и у него отвисает челюсть. «Что это у вас происходит?» – обращается директор то ли ко мне, то ли к спятившим школьникам. «Задачку решаем, – говорю. – Не успели дорешать».
Понять директора можно: целого класса нет, очевидно, что-то случилось!
«Ладно, – растерянно, после долгой паузы произнёс директор, всё ещё не веря своим глазам, потом на всякий случай напомнил: – Вообще-то время ланча сейчас…»
И ретировался.
К счастью, негативных последствий за такое самоуправство для меня не было.